Я видел в жизни столько фарисейства,
что скверно мне, и, значит, Бог во мне
еще живет, наверно, в роли средства,
ведущего вовнутрь из вовне,
и снова в мир, цикличность подтверждая
всего и вся, и в частности – людей.
Словами вживе души повреждая,
я стих свой закопал в пучины дней.
Ведь видел я. И глаз являл мне сухость
не только роговицы, но всего,
что фарисейством порождало глухость.
Я в тесноте лег с ней заподлицо.